В 1990 году по личному указанию тогдашнего премьер-министра Ицхака Шамира в Израиле в глубочайшей тайне была разработана операция по экстренному вывозу двух миллионов советских евреев на «историческую родину». В назначенный час десятки израильских военных самолетов «Геркулес» должны были приземлиться в аэропортах различных городов СССР, включая Москву и Ленинград, и начать эвакуацию еврейского населения. Лишь двадцать лет спустя, разработчикам этого плана было разрешено предать гласности некоторые его подробности.

Спасать евреев от погрома из-за развала СССР не понадобилось

«НЕ В МОЮ КАДЕНЦИЮ!»

— К концу 1980-х годов нам всем стало ясно, что крах СССР неизбежен, — вспоминает бывший начальник оперативного отдела Армии обороны Израиля Эфраим Лаор. — События в Восточной Германии, Польше, Чехословакии, а затем в Латвии, Литве и Эстонии не оставляли в том никаких сомнений. Разумеется, в этой ситуации нас волновал только один вопрос: что будет с евреями? Как обычно бывает в смутные времена, почти во всех уголках тогдашнего СССР начался рост антисемитских настроений. Благословенная свобода слова привела к появлению во многих республиках множества откровенно антисемитских изданий. В России возникло общество «Память», проходили демонстрации с явным антисемитским подтекстом. Тот же эффект вызвало усиление националистических настроений в республиках Прибалтики. Во многих городах, от Калининграда до Владивостока, евреи жили ощущением, что вот-вот начнутся погромы, грянет второй холокост. Евреи же в значительной степени стали первыми жертвами ухудшения криминальной ситуации — многие бандиты были уверены, что нападение на них не вызовет особого возмущения в обществе и потому сойдет с рук. Вдобавок многие уже готовились к выезду в Израиль и потому держали дома значительные денежные суммы и ценности. Сообщение об ограблении в Казахстане еврейской семьи, находившейся накануне отъезда, и о хладнокровном убийстве в ходе этого преступления 12-летнего мальчика потрясло израильтян. Затем сообщения о нападениях на евреев в тех или иных городах СССР стали следовать одно за другим. Вдобавок донесения обретавшегося в Москве главы «Бюро по связям с советским еврейством» («Натив») Якова Кедми начали звучать все тревожнее. И вот тогда министр обороны Моше Аренс отдал указание создать специальную группу экспертов, которым было поручено проанализировать, каковы масштабы опасности, угрожающие еврейскому населению СССР, и предложить план действий на случай, если там и в самом деле начнутся еврейские погромы. Узнав о создании такой группы, премьер-министр Израиля Ицхак Шамир заявил, что берет ее и весь данный проект под свой личный контроль.

В сущности, сама мысль о возможности такой операции принадлежала именно Якову Кедми (Казакову). В своих отчетах он не раз указывал, что, если ситуация в СССР примет катастрофический характер для евреев, Израиль не имеет права сидеть сложа руки и обязан предпринять для их спасения те же или похожие действия, которые он когда-то предпринимал для массовой доставки евреев на родину из арабских стран. Но масштабы тех операций были по определению просто несопоставимы с задачей эвакуации в самые кратчайшие сроки из разоренной, охваченной кризисом, а затем (как предполагалось) и хаосом страны.

— Согласно указанию премьера, наша группа должна была учесть все возможные сценарии развития событий в СССР и разработать до мелочей конкретный план действий на случай любого из них, — продолжает вспоминать полковник Лаор. — При этом мы работали, что называется, на добровольных началах, так как новая нагрузка не освободила никого от его основных обязанностей. Главой группы был назначен полковник Ами Мораг. О самом существовании группы, помимо Ицхака Шамира и Моше Аренса, знало лишь несколько человек из Моссада и «Натива». Мораг на первом этапе предложил включить в состав разработчиков операции еще несколько человек, но Шамир отверг их кандидатуры из опасения, что эти люди не смогут держать язык за зубами.

На первое заседание группы, собравшейся в одной из комнат здания Генштаба израильской армии, явился собственной персоной Ицхак Шамир (Язерницкий). Выходец из Польши, где в годы Второй мировой войны погибла вся его семья, бывший глава подпольной организации ЛЕХИ, бывший руководитель Моссада, а теперь премьер-министр, он все эти десятилетия жил с чувством вины перед родственниками за то, что не смог их спасти от рук нацистов.

— Второй катастрофы быть не должно. Во всяком случае, не в мою каденцию! — сказал Шамир, по своему обыкновению сцепив пальцы. — Тогда у нас не было еврейского государства, сегодня оно есть! — продолжил Шамир. — И я говорю вам: Израиль не может и не будет сидеть сложа руки, наблюдая за тем, как где-то убивают евреев. Израиль обязан вмешаться и предотвратить такое развитие событий в любой точке мира. Если для этого потребуется сила оружия — мы применим и ее, хотя желательно, конечно, обойтись без дипломатических осложнений. Сейчас меня больше всего волнует судьба евреев на Украине, в Белоруссии, Литве и на Кавказе. Но это не значит, что вы не должны заниматься и другими республиками.

В целях соблюдения секретности Шамир запретил всем пятерым членам группы сообщать о том, чем они занимаются, даже своим непосредственным командирам. Вместе с тем они получили возможность обращаться с любыми вопросами к специалистам самого различного уровня, причем последним было запрещено задавать в ответ вопрос «Зачем вам это нужно?» — они должны были просто выполнить задание, и все. Таким образом, в итоге в разработку операции были вовлечены, сами не подозревая о том, сотни высших офицеров, советологов, врачей, экономистов, хозяйственников. Они просто разрабатывали абстрактные планы разворачивания полевых аэродромов, подсчитывали, сколько именно медицинского оборудования, теплых одеял, сухих пайков и всего прочего нужно для эвакуации тысяч людей из некоего абстрактного города, а суммарно все эти тысячи образовывали цифру в два миллиона человек.

ГЛАВНОЕ: НЕ СТРЕЛЯТЬ!

На первом этапе ни один из членов группы не представлял себе всех масштабов возможной операции, да и с географией СССР они были знакомы весьма приблизительно. Но постепенно висящая в кабинете огромная карта «великого и могучего» стала им знакома до мелочей.

На основе отчетов сотрудников «Натива» и активистов появившихся во многих городах еврейских организаций они уже спустя пару месяцев более-менее точно представляли, сколько евреев живет даже в самых глухих уголках СССР, не говоря уже об областных центрах и столицах союзных республик.

В случае возникновения экстренной ситуации предполагалось начать вывоз евреев автоколоннами или по железной дороге из мелких населенных пунктов в более крупные, там собирать их в приспособленных для этого зданиях под охраной прибывших из Израиля военнослужащих, а затем вывозить в местный аэропорт, рассаживать в прибывшие из Израиля самолеты и доставлять на территорию дружественной страны. Затем члены группы несколько раз под видом обычных туристов выезжали в различные республики СССР для того, чтобы провести рекогносцировку на местности, наметить здания, в которых можно будет собирать эвакуируемых, и решить другие организационные вопросы. В качестве «дружественной страны», из которой затем можно было спокойно вывезти евреев Израиль, была намечена Турция. Тогда у Израиля с этой страной были, как известно, совершенно иные отношения, чем сегодня.

Временные рамки операции были определены жестко — спустя шесть месяцев после ее начала последний еврей должен был покинуть пределы СССР. Таким образом, в среднем каждый месяц должно было покидать страну порядка 335 000 человек. Таким образом, речь шла об исходе, которого еще не знала история со времен выхода евреев из Египта.

— В итоге мы точно определили, сколько тарелок, одеял, матрасов, какое количество пищи, воды и медикаментов потребуется нам на том или ином сборном пункте; детально продумали, как будем работать с беременными женщинами, детьми, неполными семьями, сиротами, стариками инвалидами и просто больными людьми. Мы предусмотрели то, что многим людям может понадобиться теплая одежда, изучили, какие болезни наиболее распространены в той или иной конкретной местности в различные периоды года, — рассказывает Ами Мораг. — Одновременно мы должны были продумать ответы на вопросы о том, как действовать в случае той или иной непредвиденной ситуации. Например, что делать, если автоколонна с тысячами людей, идущая из российской или украинской глубинки, потерялась в пути. Терять драгоценное время и бросаться на ее поиски или давать самолетам команду на взлет? А как поступить, если на каком-то сборном пункте вспыхнула эпидемия опасной болезни? Доставлять больных людей в Израиль с риском распространения эпидемии в стране или нет?!

Среди прочих возник и вопрос о том, что если в СССР начнется большая заваруха, то вместе с евреями, спасаясь от войны и разрухи, в Землю обетованную наверняка захотят попасть и те, кто к ним никоим образом не относится. Отсеивать таких «попутчиков» должен был все тот же «Натив», но в итоге было решено, что, если они все же окажутся в Израиле, ничего страшного не произойдет — МВД их разоблачит и выдворит из страны.

Но главный вопрос заключался в том, каким образом мы будем действовать — с оружием или без него. Меньше всего нам хотелось, чтобы нас обвинили во вмешательстве во внутренние дела другой страны.

В то же время, если речь дойдет до погромов и акций насилия против евреев, им непременно понадобится охрана.

После бурных споров члены группы пришли к выводу, что применения оружия надо любой ценой избежать. А для этого при возникновении чрезвычайных обстоятельств руководители операции должны действовать в самом тесном контакте с местными властями. По той простой причине, что, даже если и в самом деле в СССР случится коллапс и страна будет ввергнута в состояние хаоса, какие-то местные власти все же останутся, и надо сделать все, чтобы они не выступали против эвакуации евреев, а, наоборот, способствовали ей. Что касается охраны, то для помощи прибывшим из Израиля без оружия охранникам надо опираться на помощь милиции и местных гарнизонов Советской армии.

Но каким образом привлечь местные власти и силовиков на свою сторону? Ответ опять-таки лежал на поверхности: нужно будет сделать тем же милиционерам, военным и местным руководителям «предложения, от которых они не смогут отказаться».

В связи с этим группе была выделена сумма в 50 миллионов долларов наличными на дачу взяток различным чиновникам (при необходимости она могла быть увеличена). Однако список «предложений» отнюдь не ограничивался деньгами: руководители операции имели полномочия предложить «нужному человеку» помощь в переезде в США или Европу и получении соответствующего гражданства, прохождение в Израиле бесплатного курса лечения для себя или для своих близких и т. д. Словом, полномочия у них были в этом смысле самые широкие.

Кстати, точно такую же тактику было решено выбрать и по отношению к уже набиравшим в те годы силу мафиозным группировкам: если они начнут мешать операции, нападать на автоколонны и сборные пункты, то предпочтительнее всего от них откупиться.

Ами Альмог вспоминает, что в итоге ему и его соратникам была передана на различные нужды поистине астрономическая сумма наличными, которой они могли распоряжаться по своему усмотрению.

Вместе с тем по мере развития событий стало ясно, что без контактов с высшим руководством советских республик, без политического прикрытия «сверху» такую операцию все равно осуществить невозможно. И незадолго до известного собрания в Беловежской пуще такие контакты и в самом деле стали налаживаться.

Среди тех, кто был посвящен в тайну операции, называют, в частности, имя бывшего президента России Бориса Ельцина. Но так это или нет, сегодня уже, разумеется, никто подтвердить не сможет.

ГОТОВНОСТЬ НОМЕР ОДИН

Эфраим Лаор и Ами Альмог вспоминают, как в 1991 году они посетили Одессу, Киев, Львов, Ленинград, Баку и целый ряд других городов бывшего СССР. При этом было категорически запрещено вступать в контакт с местными активистами еврейских общин. Их дело было — наблюдать, фотографировать, намечать объекты для сборных пунктов и т. д. Но ощущение от поездки у них осталось мрачное: антисемитизм и в самом деле крепчал. Причем, что самое удивительное, история повторялась: наиболее сильные антисемитские настроения наблюдались в тех местах, где когда-то уже были погромы или где во время немецкой оккупации местное население активно сотрудничало с нацистами в деле уничтожения евреев.

По признанию Эфраима Лаора, в начале 1990-х годов было несколько случаев, когда взвешивалась возможность начать данную операцию. В первый раз такая ситуация сложилась после августовского путча 1991 года.

— После ареста Горбачева у меня было такое чувство, что та война, к которой мы все это время готовились, наконец началась, — вспоминает Эфраим Лаор. — Мы объявили готовность номер один. В тот же день нас вызвали к премьер-министру. Ицхак Шамир спросил нас, готовы ли мы развернуть операцию? «Да!» — ответили мы, но решили тогда не пороть горячку и подождать развития ситуации. Потом, как известно, она начала стабилизироваться. Было еще несколько случаев, когда мы, что называется, «держали руку на кнопке».

Как известно, в итоге опасения, что на территории СССР возможны еврейские погромы, к счастью, не сбылись, и в 1992 году группа Ами Альмога была распущена. Однако все ее наработки, разумеется, были не уничтожены, а сданы в архив — на случай, если вдруг понадобятся. И они и в самом деле пригодились — именно на основе разработанной группой стратегии осуществлялась в 1992 году эвакуация евреев из зоны конфликта между Грузией и Абхазией. Кроме того, некоторые израильские аналитики не исключают, что данный план еще может пригодиться для спасения евреев Европы, где по мере роста численности мусульманского населения растут и антисемитские настроения.

Правда, среди израильских политологов существует и другая, прямо противоположная точка зрения. По их мнению, в подобном плане не было никакой необходимости, так как опасность, которая грозила евреям в бывшем СССР, была попросту сильно преувеличена. «Травма, полученная премьер-министром Ицхаком Шамиром в годы Второй мировой войны, считают эти политологи, оказалась настолько сильна, что все последующие годы он жил с ощущением приближающейся катастрофы и с убеждением, что еврейскому народу, и прежде всего евреям Европы, грозит опасность уничтожения. Он так и не понял, насколько разительно изменился мир, и жил в собственной искаженной реальности».

Разумеется, автор этого очерка не собирается решать, кто прав в этом споре. Перевернута еще одна страница истории, с еще одной папки документов снят гриф «Совершенно секретно», и это само по себе не так уж и мало.

По мнению бывшего главы «Натива» Якова Кедми, «сам факт предания гласности плана этой операции представляет собой своеобразное послание Израиля всему миру: если в той или иной стране еврейское население окажется в беде, Израиль не будет сидеть сложа руки, а сделает все, чтобы спасти своих соплеменников, каких бы сил и средств это ни стоило.

Второй катастрофы европейского еврейства не будет. Ни в эту каденцию, ни в какую-либо другую…

Петр Люкимсон, журналист (Израиль)
«Секретные материалы 20 века» №18(430), 2015