156. Cпаситель мира. Александр Гольбин

Когда после изоляции длиною почти в два года, мы, наконец-то, собрались в дружеском кругу, разговор шел уже не о политике – все приняли окружающий моральный абсурд и политический идиотизм как данность.  Волновать теперь стала только тема коронавируса.  И, как всегда, то, что волнует, то и разделяет людей на непримиримые лагеря.  Тема Ковида разделила то, что осталось от общества, на фанатиков с зашкаливающимися эмоциями, готовых растерзать друг друга в спорах за и против ношения масок, за и против вакцинации… И не могут понять и принять люди тот простой факт, что то, что вошло в эмоции, нельзя изменить логикой доказательств…

– Также яростно готовы были уничтожить Владимира Хавкина за его вакцины от чумы и холеры 100 лет назад… – сказал, наклонившись ко мне, Леон, инженер, изобретатель и бизнесмен.

– А что ты знаешь, доктор, о Хавкине, кроме того, что он изобрел вакцины?

Я знал немного.  Еврей из Одессы со странным именем Вальдемар Вольф и неуклюжей фамилией Хавкин, блуждающий, как многие евреи, по свету, изобрел вакцины от холеры и от чумы и испытывал их на себе, читал я о нем у замечательного Марка Поповского.  Кстати, благодаря книге Поповского «Судьба доктора Хавкина», которой я зачитывался в юности, я захотел стать врачом.

– А каким человеком был Хавкин?  Как местечковый еврей из Бердянска смог сделать то, что не сделали до него даже его учителя, великие Луи Пастер и Илья Мечников?  Почему мы о нем так мало знаем?  Инженер Леон знал больше об удивительном биологе, спасшем мир, чем я, врач из России, о своем соотечественнике.

Чем больше я читал о Владимире Хавкине, тем больше понимал значимость этого человека, родившегося в эпоху убийственных эпидемий и мировых катаклизмов, преодолевшего тысячи социальных преград.  Он не только изобрел вакцины от холеры и от чумы, но и разработал уникальные рецепты их практического приготовления в кошмарных условиях тогдашней антисанитарии и лично вакцинировал 24 тысячи человек.

В написанных о Хавкине книгах и в его собственных статьях я искал не уже известные врачам медицинские факты, а тайны его необычной жизни.  Оказалось, что проникнуть во внутренний мир этого затворника было уж очень непросто.  Что за секрет личности этого странного во всех отношениях человека, совершившего невозможное в эпоху «гуляющей смерти»?

Какие свойства характера и какие совпадения должны были случиться, чтобы он смог бежать из Российской тюрьмы народов, выжить в безразличной к эмигрантам Франции, попасть в центр науки Институт Пастера, изобрести вакцины и убедить в их эффективности снобистскую медицинскую и светскую публику??  И еще «мелочь» – как в непостижимых антисанитарных условиях рассчитать и изготовить вакцину такой чистоты, которую, после ухода Хавкина, не смогли повторить сто последующих лет?

Кто и как приходят к открытиям?  Сколько книг написано о каждом великом первооткрывателе, но мы так и не знаем всех внутренних пружин, позволяющих преодолеть невозможное.  Израильский писатель Давид Маркиш написал наиболее подробную книгу о Хавкине – «Махатма.  Вольные фантазии из жизни самого неизвестного человека».  В этой книге затронуты глубокие религиозные и философские аспекты жизни Хавкина, но странности его личности остались в тени.  Очень может быть, что мы никогда до конца и не узнаем глубину переживаний этого человека, чего он, возможно, и хотел.  И все-таки… В чем загадка личности этого гения, этого спасителя мира?

Владимир (Вальдемар, Маркус-Вольф) Аронович Хавкин родился 3 (15) марта 1860 г. в Одессе в традиционной еврейской семье учителей. На этом его «традиционность» закончилась.  Что в старые, что в наши времена учителя богатыми не становятся и семья от нужды перебралась из Одессы в захолустный Бердянск.  Благодаря чуть приоткрывшейся свободе Владимиру удалось поступить в Новороссийский университет, где преподавал Илья Мечников, с которым, несмотря на несхожесть характеров, молодой и талантливый Владимир сразу сблизился.  Я вчитывался в биографию и всматривался в фотографии молодого Хавкина, стараясь найти секреты его личности.

Загадки начались сразу, с его характера и внешности – необычайно замкнутый, погруженный в учебу и книги о физике и математике, долговязый и худой с ассиметричными чертами лица, глубоко посаженными глазами и худыми руками с большими ладонями.  Добавьте к этому острый взгляд, неразговорчивость, «взрослость» в общении и потребность ежедневного писания дневников.  Как врач, я не мог отделаться от ощущения, что этот человек имеет аутистические черты, специфичные для так называемого синдрома Аспергера.  Мне могут справедливо возразить, что никто не указывал на это, однако этот синдром, описанный врачом Аспергером, мог бы многое объяснить в характере нашего героя – от ежедневных детальных записей ровным почерком, отсутствии внешней эмоциональности, внутренней ранимости с «уходом в себя» до невероятной целеустремленности.  Слово Аспергер сейчас, к сожалению, считается бранным в политкорректной и беспринципной американской психиатрии, а многие личности, подходящие под бывшую категорию «Аспергеров», это, в большинстве своем, талантливые и даже гениальные люди, полностью посвятившие себя какому-то делу или идее.  Они особенно сильны в таких точных науках, как математика и физика.  Они склонны к построению глобальных концепций.  Давид Маркиш полуиронически отмечает, что всепоглощающая идея улучшить мир за счет жертвования собой – национальная черта евреев, поэтому они всегда в первых рядах любой революции.  Также думал и Хавкин – улучшить мир через террор и науку.  Лозунг Народной Воли – «Герой одиночка спасает мир, убивая царя!  Земля и Свобода Народу!».  Поэтому тихий студент активно влился в террористическую группу «Народной Воли», взяв в руки бомбу.  Когда Владимир стал свидетелем убийства прокурора Киева генерала Стрельникова, увидел его разорванное бомбой тело и оторванные ноги у его юной попутчицы, он понял, что модная идея «регецид» – «цареубийство» ни к чему не ведет.  Царь был «добрый», старался успокоить народ, но охранка вошла во вкус жестокости и Стрельников был примером.  Это ему принадлежит фраза: «Лучше захватить девять невинных, чем упустить одного виновного».  Кто-то острил:  «Занятно поколенье наше: Король смешон, шут королевский – страшен».

Kак всегда, наиболее активны были женщины – фанатички, среди них – 17-летняя Ася Робинер.  Её не интересовал террор, но восхищал молодой гигант, который возвышенно говорил о том, что миром управляют невидимые существа – «микробы», которые вызывают страшные болезни, и он, Владимир Хавкин, должен их победить, но для этого он должен уехать в Париж к своему учителю Илье Мечникову. Он верил в свое предназначение принести миру счастье через науку.

У судьбы, если в неё верить, есть важное свойство – «Судьба укажет дорогу идущему!» Владимиру Хавкину эту дорогу указал Илья Мечников, профессор зоологии, еще один гениальный еврей, но совсем другого типа – бунтарь в науке и жизни, эмоционально экзальтированный, с горящими глазами, дважды покушавшийся на собственную жизнь из-за любви.  На своих лекциях Мечников говорил об иммунитете – необыкновенных свойствах защиты самого организма с помощью невидимых клеток – «фагоцитов», поедающих вредные микробы.

Микробы погубят или спасут мир, – говорил Мечников и показывал материалы из готовящейся книги «Этюды Оптимизма».  Не увлечься новой странной наукой «микробиологией» было невозможно.  Как дичь идет на охотника, так талантливому ученику судьба дает талантливого учителя!

Мечников, революционер в науке, завербовал самого одержимого сподвижника, чтобы спасти человечество от зверей невидимого мира, и обещал ему поддержку.  Мечникову повезло ускользнуть от охранки – по приглашению Пастера он уехал в Париж, возглавив открытый за год до этого Пастеровский Институт.  Хавкину в выезде отказали.  «Отказник» – это понятие появилось в те времена.

Первого марта 1881 г. в Петербурге прогремел взрыв, убивший царя Александра II.  Народовольцы выполнили свое давнее обещание: казнили царя, по иронии судьбы носившего имя Освободитель.  Правительство ответило на убийство царя массовым террором.  Каждый день в Петропавловке расстреливали и вешали народовольцев.  Прошел слух о том, что убийство царя – дело рук евреев.  По России прокатилась волна погромов.  Воскресным утром 3 мая эта волна докатилась до Одессы.  Погромщики ходили по улицам с ломами и топорами, грабили и разоряли жилища, насиловали и убивали евреев.  Тогда появился лозунг «Бей жидов, спасай Россию!».  Наблюдающая толпа, половину которой составляли прилично одетые люди, хохотала, созерцая происходящее.  Сколько раз эта сцена будет повторена в будущем!

Бежать!  Любой ценой.  Все отговаривают, но Владимир непреклонен.  Здесь – гибель его и как ученого и как человека.  Представление о веревке на шее слишком сильно.  Но как?  Все его знакомые из Народной Воли арестованы.  Он сам уже попал в поле зрения охранки и несколько раз был вызван на допросы.  Но будучи нестандартным, он пошел по нестандартному пути.  Бежать через границу!  Это было похоже на самоубийство, поскольку, в случае поимки, он уже не вышел бы из тюрьмы.  И он – еврей, ученый, связывается с криминалом. Грек, занимающийся контрабандой, согласился переправить его через морскую границу в Швейцарию.

Но где взять деньги?  И тут помогла еще одна особенность этого уникального человека.  Его любили женщины.  За что любят женщины? Некрасивый верзила, молчаливый и задумчивый, заносчивый и отчужденный.  Но – умен и необычен!  Маленькая, хрупкая, как нераспустившийся цветок, Ася, влюбилась.  Как гласит китайская мудрость: «Цветок красив, пока не тронут».  Владимир дал себе слово не трогать девочку, поскольку он уедет, а она, романтическая и наивная, останется беременной здесь, и он честно ей говорит, что он должен быть один.  Он – боец невидимого фронта и невидимых врагов.  Отец Аси, богатый одесский фармацевт, всегда хмуро относился к революционным собраниям дочери, а тут этот странный обормот увлек его дочь какой-то невидимой чертовщиной и, слава Богу, хочет уехать.  Пусть едет, пока не совратил его дочку.  Отец дал денег на дорогу – пусть катится.  Ася все-таки добилась его близости в их последнюю ночь.  Даже аспергеры не могут устоять в 22 года…

Эмиграция – проверка на выживаемость.  Как показывает жизненный опыт, эмигранты делятся на две большие группы:  тех, кто уехал за хорошей жизнью, и, даже получив её, все равно остаются депрессивными, постоянно сравнивая новое со старым, и вечно недовольными всем и всеми.  И вторая группа – это те, кто уехали потому, что не могли оставаться «там».  Они уехали ОТ ВСЕГО прошлого, и любое плохое будущее казалось лучше хорошего старого.  Эти вторые были активны, оптимистичны и не смотрели назад.  Владимир (теперь Вальдемар) был среди них, но нужно было как-то зарабатывать на жизнь.

Бродя по площадям в поисках ночлега, он встретил на площади сразу трех старых знакомых из одесской компании Народной Воли – тоже удравших из России.  Они работали в мясной лавке.  Увидев странного дылду, хозяйка лавки поняла, что тот может таскать тяжелые мясные туши и приняла его на работу.  Теперь у него появились мясо и … боль в спине.  Хозяйка надеялась приручить русского молчуна к себе, но считала его сумасшедшим, когда он стал приносить мышей и делать им какие-то страшные уколы.  В конце концов, она попросила его убраться.  Что бы вы сделали на его месте?  А он опять сделал то, что не поддается логике.  Он пошел в цирк по объявлению о вольной борьбе.  Это был его второй в жизни визит в цирк.  На недоуменный вопрос директора цирка он ответил – если я выиграю – заплатите, а если буду битым, дайте жилье.  Владимир оказался битым.  Но, в конце концов, выигрывал достаточно часто, чтобы накопить деньги на мышек.

Четыре года спустя, ему сообщили, что Мечников наконец-то добился для него места в Институте Пастера, но только помощником библиотекаря с маленькой комнаткой около лаборатории.  Не зря говорят – не место красит человека…. Знание языков и работа в библиотеке ввели его в современный уровень науки о микробах или, как теперь говорят, «бактериологии»

Один из учеников Пастера, Александр Йерсен, открыл бактерию – возбудителя чумы, а Владимир Хавкин изобрел вакцину от неё.

И Пастер, и даже наставник, Илья Мечников, верили, что вакцина от смертельной холеры даже теоретически невозможна.  Однажды ночью Пастер и Мечников решили спуститься с третьего этажа в подвал, чтобы посмотреть, чем занимается их библиотекарь.  Там они стали рассматривать многостраничные расчеты и дневники экспериментов, написанные аккуратным ровным почерком, хотя писались ночью. Последней мышкой в его экспериментах стал сам Владимир – он ввел созданную им вакцину себе.  Оставалось самое сложное – убедить медицинскую общественность.  Статья с расчетами была опубликована во второстепенном журнале, но вызвала саркастический шум. Созвали медицинское общество Парижа.

Именитые оказались в раздумье – с одной стороны, надо бы не идти на презентацию, чтобы не портить себе репутацию.  С другой стороны – а вдруг этот русский библиотекарь действительно сделал открытие, тогда они окажутся в дураках.  Пойдем – покритикуем.  Владимир знал, что на себе демонстрировать вакцину нельзя – скажут:  знаем, обманул, уменьшил себе дозу токсина.  Выручили старые одесские друзья – все трое согласились принять вакцину – уж если не удалось совершить революцию, так их жизнь для светлого будущего хоть на что-нибудь пригодится – умрем за науку!  Случилось чудо – русские не заболели и Владимиру поверили.

Но это было только начало. После лекции к нему подошел человек, представился научным советником Британского военного министерства и предложил поехать в дикую страну Индию, чтобы вакцинировать подданных Британской короне.  Авантюрист и фанатик, новоиспеченный «британский» бактериолог Вальдемар Хаффкин согласился.

За три недели качки на корабле «британский доктор» Хавкин ни с кем не общался, вызвав пересуды пассажиров об этом выскочке.  Он перекинулся только несколькими фразами с одним индусом, профессором из Калькутты, который узнал о цели поездки в Индию этого розоволицего русского.  В Калькутте профессора встретила его семья – жена и дочь Анис, которая закончила курсы медсестер и решила принять участие в благородной цели спасения её родины, а потом избавиться от английской короны и дать Национальному Собранию «право народной воли».

Представьте себе Индию конца18 века – глубокая отсталость.  Пыль и грязь, тучи комаров.  Снизу – змеи, сверху – ядовитые пауки.  Холеру и чуму вызывают бактерии:  холерный вибрион Vibrio cholerae в первом случае и чумная палочка Yersinia pestis во втором.  Попадая в организм человека, они вырабатывают ядовитые вещества (токсины) с печальным для человека исходом.  Холера вызывает интенсивную диаррею, которая за считанные дни приводит к полному истощению и смерти.  Холерный вибрион чаще всего распространяется через питье зараженной воды.  В этой обстановке, практически на пустом месте, Хавкину надо было изготовить стерильную вакцину сразу на сотни человек.  Ошибка на 1% в растворе и – смертельный исход почти гарантирован.  И главное, – как убедить людей, для которых он чужак, враг, белый британский убийца. Он хочет невиданным доселе уколом привить им страшную болезнь – «куру» – при которой, как там верили, исчезают половой член у мужчин и матки у женщин, чтобы они не рожали.  Из кустов летят камни и отравленные стрелы. О вакцинах народ не слышал, а надежду на выздоровление традиционно возлагал на высшие силы.  Верная Анис пытается успокоить возбужденных.  Вдруг из круга поднимается этот белый, снимает рубашку и вводит иглу себе в руку.  Толпа затихает.  Белый доктор не англичанин, а русский, разговаривает с Анис на понятном для них диалекте о прививке – единственном средстве спасения от холеры.  Сто шестнадцать из двухсот жителей деревни согласились на спасительный укол. Впоследствии ни один из привитых холерой не заразился, хотя холера приходила в селение еще девять раз.

Однажды, после дня работы в жару под тяжелым тентом, Хавкину стало плохо.  Быстро наступала темнота и он заснул под тентом.  Ночью появились сильные судороги и, в буйстве, он скинул тент.  Наутро местная шаман объяснила ему, что буйство его спасло. Недоброжелатели договорились отравить его и смочили тент ядовитыми травами.  Восстановление было тяжелым.  Но у него не было вариантов – он должен продолжать то, для чего он был создан!  В ту ночь в его дневнике появилась запись аккуратным почерком:

«Я вам мешаю?  Смерть моя к добру?  Так я возьму и не умру!..».

Работа его группы продолжалась.  Через месяц погибла главная помощница и друг – Анис.  На неё упала ветка пальмы и она не почувствовала укус сидящего на ветке тарантула.  Владимир замкнулся еще больше.  Аспергеры отвечают на стресс еще более фанатичной работой и тем, что еще больше замыкаются.

Через два года после приезда Хавкина в Индию смертность от холеры снизилась в четыре раза. Около двадцати четырех тысяч человек он привил лично.  А всего его группа вакцинировала 42 тысячи.  Проверено!  Дальше была почетная встреча в Лондоне, Королева Виктория лично поблагодарила Владимира, а лаборатория в Индии была торжественно переименована в Институт Хавкина.

Почет и отдых!  Его приглашают на обеды и собрания высшего общества, но этот чужак отказывается.  Заносчивый сноб, ненавидящий нас! Слишком много чести этому безродному.  В Лондон несутся доносы – он совратил дочку из семьи высшего сословия, может от этого она и умерла…

Кто знает, чем бы это все закончилось, но на мир напало еще более страшное несчастье – эпидемия чумы!  Хавкин вновь был нужен миру.

Чума (бубон, нарыв) бывает разных видов.  В любом случае поражается центральная нервная система, сильный жар и лихорадка, которые без лечения приводят к смерти.  Основная форма – бубонная, которая в Средние века чаще всего переносилась блохами и вшами.  Она вызывает воспаление лимфосистемы, на коже появляются красноватые шишки (бубоны).  Дальше – пневмония, сепсис, смерть.  Врачам не приходило в голову, что болезнь вызвана возбудителем.  Хотя бубонная чума не передается от человека к человеку воздушно-капельным путем, она возникает в результате укуса инфицированной блохи или тесного контакта с телом зараженного, но в то время причиной заражения считали дурной воздух.  Именно из-за этого врачи стали носить маски с длинным клювом.  Сегодня это одна из знаменитых венецианских масок.  Доктора клали в клюв ароматические травы и тряпки, смоченные эфирными маслами:  так они пытались защититься от зараженного и смрадного чумного воздуха.

Доктора в антисанитарных условиях вскрывали бубоны – гнойные и разбухшие лимфатические узлы, пускали больным кровь, купали их в моче, а в богатых семьях больных заставляли есть толченые изумруды и жемчуг.  Особо религиозные практиковали самобичевание. Другие устраивали пышные и веселые пиры, так как считали, что уныние и отчаяние делают организм слабым и подверженным болезни. Их называли гедонистами и из-за них пошло выражение «пир во время чумы».

Народ искал виноватых – убивали евреев, мусульман, жгли прокаженных и казнили ведьм… Единственным действенным методом борьбы с чумой оказался карантин: все корабли, приходящие в порты, обязаны были простоять у берега 40 дней.  После этого кораблю выдавали специальный пропуск с информацией, откуда он пришел, под названием «паспорт» (passport).  Хавкину понадобилось всего три месяца, чтобы создать противочумную вакцину – «Лимфу Хавкина».  Легко сказать – взял и создал!  Надо подойти нестандартно.  А как?  Ведь даже Пастер пытался, но неудачно.  Где секрет?  Стандартный путь – убивать бактерии и разводить раствор водой – был безрезультатен.  В одном из приступов малярии со страшными сновидениями он «увидел» решение – худые «палочки» чумных бактерий надо сначала «накормить».

В подвале его лаборатории стояли широкие колбы с мясным бульоном.  Это была «еда» для чумных палочек.  Бактерии плавали на поверхности и набирались сил.  Чтобы было, на чем им плавать, Хавкин капал на поверхность бульона кокосовое масло или бараний жир. Жирная пленка и была основой для колоний чумных бактерий.  Большой ребенок радовался, когда в колбе появлялись «сталактиты»: канатики из бактерий, которые размножались и постепенно спускались на дно колбы (наверное, хотели добраться до самого вкусного). Колбы нужно было несколько раз встряхнуть, чтобы разрушить наросшие «сталактиты» и вырастить побольше чумных палочек.  После этого колбы нагревали до 55 градусов и так оставляли на 30 минут.  Ошибка в температуре подогрева на пару или процента разведения, не говоря уже о стерильности, была смертельна.  Хавкин должен был быть уверенным, что ни одной живой бактерии после этой процедуры не останется.  Тогда вакцина может быть стабильной, безопасной и готовой к применению.  Хавкин разработал вакцину против холеры в 1892 г., а против чумы – в конце 1896 г..  Оба раза он сначала вводил ее себе.  Но в эффективность метода Хавкина поверили далеко не все и не сразу.  «Лимфу Хавкина», которая спасла тысячи жизней, сначала не приняли – а где и когда «чужаков» принимали сразу?  Был необходим человек с большим авторитетом и влиянием.  И такой лидер нашелся.  Им оказался 18-летний имам мусульман – принц Мухаммад Шах Ага-Хан III, который, по собственной инициативе, начал помогать Хавкину.  Принц получил разностороннее образование, арабский и фарси считал родными языками, а также владел английским, французским, хинди и урду.  Юный имам старался помочь найти путь спасения людей от чумы.

Население боялось вакцинации, а многие медики считали вакцинирование опасным.  Тогда принц Ага-Хан пригласил лидеров своей общины и в их присутствии попросил профессора Хавкина сделать ему прививку.  После этого он призвал всех исмаилитов последовать его примеру.  Принц Ага-Хан предоставил русскому ученому свой особняк и всё необходимое для его научных исследований. Имам помог ученому еврею спасти тысячи жизней.  (Почему об этом примере сотрудничества не говорят?!  Может, нужна еще одна вспышка чумы?).

Поступок принца сыграл свою роль – тысячи мусульман привились.  После этого остальные тысячи индийцев из других конфессий начали доверять Хавкину, а противочумную вакцину из Бомбея распространили по всему миру.

Из уроков истории – лидеры гибнут от рук тех, для кого они жили.  Свои против своего спасителя, а он один против всех.  Однажды, после очередной партии вакцинации, 12 человек скончалась в жутких судорогах.  Белый доктор был обвинен в преднамеренном убийстве.  Возник дикий скандал и Владимира заставили убраться в Лондон.  Многолетняя тюрьма была ближайшей реальностью.

Кто из нас пережил бы такой момент без инфаркта?  Хавкин не был сверхчеловеком – он тоже пережил обиду не без болей в сердце, да еще в разгар тяжелых приступов малярии.  В конечном счете его оправдали, когда выяснилось, что это помощник уронил иглу в пыль, и люди заразились и погибли от столбняка, а не от вакцины.  Индийское правительство принесло извинения, но… поезд ушел…. Народ Индии назвал Хавкина «Махатмой» («великой душой»).

Казалось бы, теперь уже Хавкин может и отдохнуть, но он опять был затребован.

Германия готовила самое страшное в то время оружие – ядовитые газовые атаки, от которых спасения нет.  Целые страны могли быть уничтожены.  Предотвратить это могла только угроза еще более мощного оружия.  Обратились к еврею – доктору Хавкину.  Через пару месяцев в Германию «нечаянно» попали чертежи нового сюрприза британцев – бактериологической бомбы – оружия против германцев.  Те намек поняли. Газовая война была отменена.  Германия запросила мир.

Еврей опять спас человечество.  Мавр сделал свое дело, и Хавкин, в конце концов, ушел на почетную пенсию.  На пенсии, кроме медицинских статей, он писал монументальный труд о Шопенгауэре, о трудностях подоходного налога, примечания к сочинениям Бальзака, выучил санскрит, арабский, древнееврейский и голландский.

Спаситель мира умер неизвестным. 28 октября 1930 г. в парке в Лозанне (Швейцария) группа пенсионеров играла в закидывание тяжелых шаров в лузу.  Один из них, самый высокий, решил закинуть шар левой рукой, но почувствовал сильную боль в левом плече и упал без сознания.  Знали только его имя – Влади, хотя вместе играли уже полгода.  Один из игроков увидел звезду Давида на шее Влади, и воскликнул – Смотрите, оказывается, он еврей!  Надо обратиться в синагогу, может там помогут узнать, кто он такой.

В синагоге узнали самого щедрого мецената, который все свои сбережения отдавал в синагоги Восточной Европы – на религиозное и светское образование еврейских детей.  Хавкину исполнилось 70 лет.  Похоронили мецената скромно за счет местной синагоги. Провожали Влади в последний путь местный раввин и игроки в закидывание тяжелых шаров в лузу.

В настоящее время чума успешно предотвращается вакциной Хавкина и лечится антибиотиками. C 2010 по 2015 гг. в мире было зарегистрировано 3248 случаев заболевания чумой, спасенных «Лимфой Хавкина».

Сегодня о Владимире Хавкине написано много, но секрет его одинокой судьбы остается еще неясным.  Бог дал ему счастье спасать других. Он пришел в мир и спас его от чумы и холеры в прямом и переносном смысле.  От делал это, жертвуя собой, испытывая их на себе.  Он страдал всю жизнь самой распространенной болезнью евреев – стремлением изменить мир к лучшему.  Он старался вылечить мир от болезней и войны, а сам закончил жизнь одиноким, без жены и детей, без друзей, – безродный гражданин мира.  Его приход в религию в конце жизни – это попытка договориться с Богом об изменении устройства мира.

Увы, изменить мир невозможно.  Но еврей из Одессы – Владимир, Вальдемар, Влади, Мордехай-Вольф, Махатма Хавкин доказал, что попытаться стоит…

Александр Гольбин